Чиновники от медицины полагают, что все, в целом, благополучно. Надо лишь подправить цифры в отчетах, и все будет «very good!» Очевидно, за сухими цифрами сокращаемых койко-мест они просто не видят живых людей. Но вот мнение народа почему-то диаметрально противоположно официальному. К нам в редакцию обратился бывший военный летчик, а ныне пенсионер, труженик тыла Геннадий Ледовских (на фото), и поведал довольно скандальные случаи, произошедшие непосредственно с ним.
Геннадию Михайловичу 77 лет, и прихварывать он начал лишь в последние 4 года. До этого организм военного стрелка, летавшего на скоростных бомбардировщиках, сбоев не давал. Закалка!
– Вызвал скорую, что-то сердце прихватило, – рассказывает Г. Ледовских. – Приехали, укол, то да сё… А мне плохо! 3 часа пробыли, так под конец санитар, молодой казах, оценив обстановку даже заорал на врача: «Вези его в больницу!» Понимаете? Врач упирался до последнего. Видимо, выполнял установку, спущенную сверху: стариков не брать! Это что за геноцид?!
В итоге Геннадия Михайловича все-таки положили в больницу, подлечили. Но квалификация эскулапов его поразила!
– Я всю жизнь в ВВС прослужил, каждые полгода медкомиссии, и не чета нынешним! А очень тщательные обследования, – с негодованием восклицает он. – А они мне заявляют: «У вас врожденный порок сердца». Спрашивается, они умные люди? Соображать немного хоть надо…
А вот заместитель начальника областного управления здравоохранения Сергей Попов категорически уверен, что в больницу попасть просто:
– В экстренных случаях нет никаких проблем! Скорая помощь обязательно доставит. Такого указания – не брать стариков – нет, мы не даем такого. Отдельные врачи проявляют черствость. Прошу обо всех случаях сообщать нам незамедлительно. В письменном виде. Будем разбираться и наказывать! Что касается плановых больных, тут немного сложнее: есть лист ожидания, выставляется заявка на портал, и человек ждет от 10 дней до 1 месяца. Не дольше. Это западные стандарты, и мы стараемся их соблюдать. Но, прошу заметить, что 30 дней ждут менее 7% пациентов, обычно все происходит быстрей. Конечно, бывают и задержки, например, неврологические койки весьма востребованы, туда трудней попасть, но все рано или поздно решается. Кстати, в неврологии были сложности с ожиданием и в Советские времена…
В разговоре с чиновником я невольно обратил внимание на одну деталь: говоря, в общем-то, здраво, конкретно, Сергей Александрович чаще произносил слово «койки», чем «люди», и было похоже, что самих больных он воспринимает исключительно через призму койко-мест.
– Из более чем 6000 коек, имеющихся в ВКО, у нас в 2012 году пустовало порядка 800 коек, – произнес С. Попов. – Это ведь целая больница в совокупности! И эти 800 коек не работали. Значит нужно сокращать! Мы пустые койки оплачивать не будем.
Правда, при этом он признался, что пустовали преимущественно койки в сельских районах, и по вполне понятным причинам: люди получили право выбора, и потянулись к более квалифицированным специалистам – в Усть-Каменогорск, Семей, а то и в Астану и Алматы. И это правильно – здоровье дороже!
– Зачем же тогда сокращать койко-места в городе? По 100 койко-мест в год?! – спрашиваю я С. Попова.
– Никто здесь не сокращает! – слышу в ответ. – Часть коек мы просто перевели на дневной стационар. Но услуги оказываем те же. Зачем с гастритом, холециститом держать круглосуточно в гастроэнтерологии? Днем получат лечение, процедуры, и – домой. Тяжелые больные – пусть лежат. В любом случае население не окажется без медицинской помощи!
Сказано сильно, с патетикой. Сразу ясно, что его голыми руками не возьмешь. Ответ готов заранее на любой вопрос. Но при этом ясно и то, что сам г-н чиновник, похоже, в качестве рядового пациента не был ни разу. Не побывал в этой шкуре. А ситуацией неплохо владеет исключительно по бумагам. Говорит, как должно быть. Но есть ли на самом деле, в реальности – большой вопрос. Что толку рассуждать про «население вообще», если конкретного больного пенсионера Г. Ледовских медицина не спешит принять в теплые объятия…
– Были еще случаи, когда скорую вызывал, раз давление до 220 подскочило! В другой раз нижнее упало на 37 пунктов, – делится Г. Ледовских, – и опять отказывались в стационар везти! Укололи, и уехали. А ты дальше хоть помирай! Не принимают нас, стариков, никуда, хотя койки свободные есть, точно знаю, я узнавал через знакомых. Лучше становилось – и сам выяснял… Мы все против любого сокращения койко-мест! И так в больницу не попасть, а сократят вообще конец нам будет…
Опыт Геннадия Михайловича взят из суровой практики жизни. Это в теории С. Попова все гладко, а в реальности, увы, все гораздо сложней. Не зря умные люди говорят: «Гладко было на бумаге, да забыли про овраги»! А таких невидимых в официальных бумажках «оврагов» в нашем здравоохранении немало. И об этом знает каждый. Перечислять их все – бумаги не хватит. Да и дискутировать с чиновниками, обожающими словесную эквилибристику, последнее дело. Лучше – публиковать мнение людей снизу, что говорится «с земли», и хоть изредка спускать бумаготворителй с заоблачных высот на нашу грешную землю. Не надо людям теорий, им нужна конкретная помощь, и если г-н Попов поможет излечиться конкретному больному Г. Ледовских, то тогда и будет ясно: не совсем зря он ест свой хлеб с маслом и икрой. Кроме болей в сердце и проблем с давлением у Геннадия Михайловича есть проблемы из-за экологии. Три года назад он попал под кислотный дождь на улице Металлургов в Усть-Каменогорске. Опухла левая часть головы, возникли белые и красные пятна, которые не прошли по сей день.
– Видимо, убиты нервные окончания, – считает Г. Ледовских. – был я у С. Попова на приеме, послал он меня… в инфекционку на пр. Абая. Смотрели там – не их профиль! Неврологи смотрели, даже светило наше – Шевнин, утверждают, что это герпес или лишай. Экологический аспект не признают, ни в какую! А голова болит до сих пор, и порой сильно. Но помочь медики не спешат: ни амбулаторно, ни в стационаре, «планово»…
Был на днях в редакции другой больной – инвалид Орал Сулейменов. Еще молодому человеку, по его утверждению, неправильно вставили протез в ногу, из-за чего одна нога стала длинней другой на целых 5 сантиметров! Более того, после операции произошло искривление костей таза. Налицо – явная врачебная ошибка, но и ему помочь медицина не торопится!
– Хирурги покрывают друг друга – считает Орал, – Пинают меня от одного к другому, и облздрав отмахивается. Пробовал обратиться к врачу в «УМЗэвской»больнице на Абая, 102, допустившему со мной такое, но бесполезно. Осталось только в прокуратуру писать.
Случаи, подобные этим, не единичны. В большинстве из них люди просто не обращаются никуда. Не верят никому. В разговоре со мной С. Попов заявил, что ему нужна конкретика: мы ее ему предоставляем. Следующий шаг – за ним. Какой он будет – сообщим непременно.
Сергей ВАСИЛЬЕВ