В ночь с 24 на 25 декабря 1979 года 103-я воздушно-десантная дивизия, взлетая эшелонировано с аэродромов Смоленской и Брянской областей, взяла курс на Афганистан. Ночное время было выбрано не случайно, ибо за долгую зимнюю ночь, воздушная армада, насчитывающая десятки огромных воздушно-транспортных кораблей, успела незамеченной с американских спутников проделать основную часть своего маршрута, с рассветом оказавшись на южных рубежах СССР.
Сравнение с армадой не случайно, так впервые была названа эскадра испанских кораблей, отправившаяся на десантную операцию к берегам Англии в 1588 году. Память услужливо подсказывала, что водоизмещение испанских кораблей составляло от 80 до 150 тонн. Вес нашего Ан-22 превышал 200 тонн, а в его чреве находилось до 80 тонн боевого груза. И всё это многотонье неслось по воздуху со скоростью в 600 км/час. Конечно, полусуточный перелёт на такой машине нельзя назвать комфортным по сравнению с пассажирским лайнером. И дело не в отсутствии мягких кресел. Дискомфорт вызывали два обстоятельства: холод в грузовом отсеке и отсутствие туалета на борту. Впрочем, это мелочи по сравнению с неудобствами испанских моряков, месяцами сотнями ютившихся на своих утлых судёнышках, размером меньше речной баржи. Или проблемами наркома иностранных дел В.М. Молотова, которому в 1942 году пришлось делать трансатлантический перелёт в Америку, в бомбоотсеке бомбардировщика Пе-8 (это был единственный тогда у нас самолёт с необходимой дальностью полёта).
В полдень 25 декабря лётчики передали, что пересекли границу. Мы прильнули к иллюминаторам. Под нами фантасмогорически расстилался мрачный, безжизненный ландшафт, состоящий из серых горных хребтов, не скрашенных никакой растительностью. Ощущалась высота гор. Высотный потолок полёта нашей армады не превышал 7-8 км, поэтому горы из-за своей высоты, казалось, прямо царапались за брюхо нашего мастодонта. Видимо по этой причине, а возможно и какой-то другой, был потерян один борт ИЛ-76 с 39 десантниками из 350-го полка. (Уже в Кабуле выяснилось, что именно в нём летел мой хороший товарищ с Алексеевского района Целиноградской области Иван Фраймут. Это была для меня первая утрата близкого человека).
Наконец, по прошествии 15 часов, караван стал заходить на посадку в лощину Кабульского аэродрома. Тогда мы не предполагали, что являемся, к тому же, участниками уникального, не повторённого никем в мире, ни до, ни после, эксперимента – по посадке такого количества тяжёлых самолётов в рекордно короткое время, на такой небольшой, короткий, а главное – зажатый со всех сторон горами аэродром. (Чтобы читателям было легче ощутить атмосферу той посадки – рекомендую ещё раз посмотреть фильм А.Митты «Экипаж» со сценой экстремального взлёта, ибо «натура» для съёмок фильма почти скопирована с Кабульского аэродрома. Так как фильм снимался в 1980 году, не исключаю, что использованы «мотивы» воспоминаний летчиков той легендарной воздушной операции). Реально это выглядело так. С интервалом в несколько минут машины поочерёдно заходили на посадку, доходили до края посадочной полосы, там в считанные минуты разгружались людьми и техникой, разворачивались на взлетную полосу и тут же взлетали, освобождая место следующим собратьям по небу. Любая ошибка, заминка, не говоря об аварии, могла сорвать операцию. Ведь взлётно-посадочных полос всего две, на взлёт и посадку. В случае аварии, огромный самолёт перекрывал бы всё движение по аэродрому, не давая ни сесть, ни взлететь. К этому надо добавить, что полосы на аэродроме оказались минимально короткими, без запаса. Вокруг горы, сужавшие пространство для манёвра, непривычная для равнинных летчиков высотность аэродрома в 2,5 км над уровнем моря, влияющая на поведение самолёта из-за разреженности воздуха, сквозняки горных воздушных потоков, врывающиеся на аэродром непредсказуемо с разных направлений. И время! На время высадки армада была предельно уязвимой. И если бы Хафизулла Амин вовремя почувствовал для себя угрозу, то один верный ему батальон мог бы, если не разгромить, то нанести тяжелейшие потери дивизии и авиации, сорвав внезапность и молниеносность всей операции. Но суворовский тезис – «смелость города берёт!» нашёл- таки и здесь своё подтверждение. Высочайшая выучка и профессионализм, прежде всего, советского летного состава и десантников сделали своё дело. Через час-полтора дивизия колонами растеклась уже по хаотично застроенным кварталам Кабула перед глазами изумлённых, оцепеневших и безмолвных жителей. А полосы Кабульского аэропорта вновь стали безжизненными и пустыми. И только горы боевой техники, припасов и имущества по периметру аэродрома свидетельствовали о проведении сложнейшей и масштабной десантной операции. Самолётная стая, освободившись от тысяч людей и сотен тонн груза, уже радостно-величаво гудя моторами, улетала на Родину, в снежные равнины, оставляя нас на чужбине решать геополитические задачи Кремлёвского руководства.
Прежде чем идти за последующими событиями, хотелось бы дать собственную оценку операции в этой её части, разумеется, с позиции времени. Операция получилась образцово-показательной, а с течением времени – хрестоматийной и легендарной. В ней поражает всё: буквально «секундомерный хронометраж» планирования и исполнения, время маршрута, мастерство лётчиков и штурманов авиации, качественная предварительная разведка от метеоусловий до ориентиров на местности и путей следования колонн в городе, график подхода подразделений к намеченным участкам, без смешиваний, заторов, опозданий и ложных маршрутов. Поэтому получилось опять по-суворовски – «идти врозь, бить вместе». Говорить это легко, а вот исполнить эту классическую заповедь полководца удавалось не многим. И ещё не надо забывать, что операция по захвату столицы с миллионным населением была осуществлена впервые в человеческой истории войн силами только воздушного десанта и спецподразделений. При этом, при минимальных, а учитывая масштаб, просто невероятно низких боевых потерях. Да, во Второй мировой войне были осуществлены операции воздушно-десантного плана и помасштабнее – Критская, Вяземская, Нормандская, но то были фронтовые, полевые операции, с другой спецификой, с привлечением разнородных сил армии, флота и авиации. А вот столиц, за полдня, практически без потерь, силами одних десантников никто не брал ни до, ни после. Выше, в начальных главах, я упоминал о скандально провалившейся попытке американских «рейнджеров» освободить собственное посольство в Тегеране за полгода до Кабула. И хоть американцы, всемирно бахвалящиеся своей несокрушимой» мощью, имели не единожды потом повод повторить «номер» Витебской дивизии – в Ливане, Сомали, Ираке (дважды), в том же Афганистане, но почему-то ни разу не решились. Всё больше осадами длительными берут, да «ковровыми» бомбардировками и обстрелами с безопасного для них расстояния. А что? Могут себе позволить, ведь у них ещё Голливуд во втором эшелоне есть. А уж там шварценегеры, сигалы и сталлоне демонстрируют всему миру (в том числе и на просторах СНГ) непобедимую мощь и отвагу американской нации. (Хорошо выученный геббельсовский урок: в начале запугать, а потом брать голыми руками). И вот уже «россияне», повинуясь приказу главного «россиянина», такой же декабрьской ночью, но только 1994 года, решились исполнить «номер на бис». И «декорации» были схожими, и цели операции, и даже среди участников драмы-трагедии хватало стреляных ветеранов той блестящей операции. И что же? Горы трупов, превращённый в руины город Грозный, конфуз на весь мир. Причины столь скорой метаморфозы пусть определят сами читатели, это пока не является темой данной статьи. Но, впрочем, в дальнейшем может и удастся поделиться своими взглядами на данный исторически закономерный казус, потому как автору воочию удалось посмотреть на события в обоих случаях изнутри и сопоставить их.
Но вернёмся в декабрь 1979-го. Там тоже произошёл конфуз, но иного, безопасного толка (его привожу для «связки» и «разрядки напряжённости» текста). Дело в том, что человеческий организм, пусть и молодой, но после 15 часов проведённых в холодных трюмах самолётов, нуждался в немедленном удовлетворении «естественных потребностей». Поэтому, несмотря на строжайшую регламентацию высадки и выгрузки, у личного состава внутри скопилось предельно допустимое количество «горючего материала» и жидкости, от которых избавлялись, едва выйдя из рампы самолёта, под взглядами остолбеневших афганцев. Впрочем, не выражавших ничем своей враждебности. Для них, по- видимому, это был шок, психическая атака, когда в считанные минуты на них с неба спустилась воздушная армада самолётов. Из них выскочили тысячи вооружённых людей, одетых по невиданной там «моде», в шапках, ватных куртках с поднятыми воротниками и уже совсем экзотических по тем местам валенках (у некоторых, не отошедших от смоленской стужи). И сразу же начали обильно поливать и «удобрять» их священную землю. В эту минуту мы им казались, наверное, посланцами из других миров, аргонавтами. И первые робкие слова, которые мы услышали на этой земле, были сказанные по-английски (многие в армии и городские жители вполне сносно говорят по-английски, чего нельзя было сказать о нас, несмотря на 6 лет обучения языку в школах): «What you is Land? – Откуда Вы?». Оправившись и приободрившись, мы гордо рапортовали – «USSR! Рашен гуд! Совьет юнион!» Бурных восторгов, братаний и других экзальтаций наше сообщение у людей в жалких суконных хитонах (в Кабуле ещё осень, плюс 10, снега нет) как-то не вызвало. Видимо, они оказались не готовыми принять братскую помощь в таком виде, об этом говорили их печальные глаза. «Ничего, поймут для чего мы здесь, покормятся от союзных щедрот, зауважают, а может, даже и полюбят»,- думали тогда многие из нас. Быстро, по-южному наступившие сумерки и последовавшие за ними события разом и навсегда заставили выбросить из головы эти и может какие другие идеологические химеры. Вместо оваций зазвучали первые выстрелы. Операция входила в решительную, завершающую стадию, победа, в которой оказалась «пирровой». Держава оказалась ввергнутой в 9-летнюю изнуряющую войну. По продолжительности которой страна не знала равных с времён 1-ой Кавказской войны в середине 19 века. А пока начался захват столицы и штурм резиденции Х.Амина.
Сергей МИХЕЕВ
(Продолжение следует)
