В прошлом номере были опубликованы негативные факты, озвученные на итоговом совещании судей Восточного Казахстана. И мы решили выяснить у Мухамеджана Ахмедияевича Пакирдинова, председателя Восточно-Казахстанского областного суда, в чем причина такого положения, что предпринимается, чтобы исправить ситуацию. И вообще, каково будет дальнейшее развитие судебной системы.
– Мухамеджан Ахмедияевич, на совещании вы подвергли резкой критике работу районных и городских судов области. Означает ли это, что необходимо кардинальным образом менять судебную систему?
– Нет. В своем докладе я говорил в целом о проведенной работе. А в работе всегда есть и негатив, и позитив. Негатив – это те нарушения, которые нельзя допускать, что вы и отметили. Но, это единичные факты, не характеризующие состояние правосудия в целом. Да, я критиковал необоснованное доследование областного суда по одному уголовному делу. Но, в целом-то дело рассмотрено нормально, человек обоснованно признан виновным! Нарушение здесь не по основному обвинению. И по соблюдению сроков, дисциплины, отправлению правосудия по гражданским, уголовным и административным делам область находится так сказать в «средней полосе»…
– А у нас сложилось впечатление, что не все обстоит благополучно…
– Факты нарушений, конечно, есть. Мы их озвучили. Полагаю, что не нужно на итоговом совещании говорить только о положительном. Но, журналисты именно на них акцентировали внимание, так как любят «жареные факты». И я их понимаю – они должны дать людям то, что пользуется спросом. Хотя, оценивая работу судьи и суда, мы должны учитывать множество факторов: качество отправления правосудия (сколько дел рассмотрено, в какие сроки, сколько отмен), соблюдение дисциплины и антикоррупционного законодательства. Да, отдельные судьи допускают нарушения! Ряд судей впоследствии уходят с должности судьи по собственному желанию, некоторые были привлечены к дисциплинарной ответственности в виде освобождения от занимаемой должности, некоторые подали в отставку, другие в связи с переходом на другую работу.
– О нарушителях: в этом играет роковую роль отсутствие опыта, возраст или что-то еще?
– У нарушителей нет возрастной градации. Есть судьи, проработавшие год, два или четыре. Есть судьи, проработавшие не один десяток лет. Интересно, что среди нарушителей есть и опытные судьи. Они, бывает, расслабляются, не так воспринимают остроту судебного процесса, сопереживание участников процесса, черствеют, становятся равнодушными. Я говорил на заседании, что нельзя опытным судьям, которые сами должны быть наставниками, сами должны обучать молодых, допускать такие нарушения! Вспомните нашумевшую по Республике историю, когда в Астане судья вел процесс отвратительно: вертелся, делал какие-то замечания участникам процесса, разговаривал по телефону. А ведь был достаточно опытный…
– В районных судах иногда бывает такая ситуация: судья в ходе заседания нередко входит и выходит из зала, по телефону говорит…
– Мы примем меры, чтобы такие факты прекратились. Мы должны идти в ногу с передовыми странами. Чтобы не было нареканий о неграмотных действиях суда и так далее, все судебные инстанции оснащаются аудио и видеофиксацией. Каждое слово, сказанное в зале судебного заседания председательствующим, адвокатом, прокурором, другими участниками процесса, все их действия фиксируются. На основании аудиофиксации составляется протокол судебного заседания. А потом можно посмотреть видеозапись и сделать соответствующий вывод.
– А еще в зданиях районных судов работают рестораны…
– Такой факт имеется в Аягозском суде. Это недоработка. Все упирается в отсутствие нормальных помещений в районных центрах. И не только в районном суде, но и в областном находится посторонняя организация – «Казгидромет». Это плохо, так как суд есть суд, и никого постороннего в нем не должно быть! Надеюсь, эта проблема со временем решится с учетом интересов «Казгидромета».
– Читателей еще интересует вопрос: в каких университетах обучались судьи-нарушители?
– Рассматривая дело о нарушении, мы не смотрим биографии нарушителей. В вашем вопросе я вижу такую подоплеку – речь, наверное, идет о качестве образования? Да, к сожалению, оно у нас оставляет желать лучшего, при огромном количестве университетов. Во всей Франции около 10 университетов, а сколько их в каждом казахстанском городе? Зачастую университеты дают некачественное образование, в результате чего появляются не совсем грамотные, не совсем профессиональные судьи. Да и не только судьи, но и полицейские, прокуроры, адвокаты, следователи. И государство сейчас озабочено наведением порядка на рынке образовательных услуг. Но, что мы все говорим о негативе. Давайте о хорошем?
– Давайте о хорошем!
– Давайте. Статистика показывает постоянный рост уголовных дел…
– Что же в этом хорошего?
– Хорошее не в том, что идет рост! А в том, что, по нагрузке рассмотрения уголовных дел Восточный Казахстан занимает первое место по республике. По гражданским делам – второе место, после Карагандинской области. При такой нагрузке, по отправлению правосудия у нас благополучное положение: процент отмены по уголовным делам составляет 0,2 процента, что лучше среднего республиканского показателя, по гражданским – 0,4 процента, то есть лучше среднего республиканского на 0,1 процента. И по части соблюдения сроков рассмотрения нет проблем!
А представьте, какая при таком объеме работы ответственность у судьи – нужно установить истину по каждому делу! И судьи со своей задачей справляются! Но, есть проблемы, например, по административным судам – в части налоговых споров. Органы прокуратуры не могут к единому мнению прийти об ответственности за несвоевременное предоставление налоговой декларации! Что уже говорить по районным судам? Поэтому и сама судебная практика не «застывшая», и каждый год рождаются Нормативные постановления Верховного суда, и меняется законодательство.
– Да, и в текущем году изменилась судебная система. Можно об этом рассказать поподробнее?
– Во-первых, в конце 2009 года прошел пятый съезд судей с участием Нурсултана Назарбаева, Президента Республики Казахстан. Он поставил перед нами пять задач, во «главу угла» поставил повышение уровня доверия населения. Ведь действительно, по отдельным ошибкам и казусам, может сложиться впечатление, что все плохо в Усть-Каменогорском или Шемонаихинском суде. Но, повторюсь, единичным примером характеризовать судебную систему неправильно. Нарушения есть, и мы над ошибками будем работать. Судебная система, работа судей будет строиться в русле тех указаний, того направления, которое нам дает Глава государства. А вам хорошо известно, что президент судебной системе и правовой реформе уделяет первостепенное значение.
Во-вторых, мы вступаем в год с серьезными изменениями в Уголовный, Уголовно-Процессуальный и Гражданско-Процессуальный Кодексы. В чем суть этих изменений? Страна вступает в трехзвенную систему правосудия. Вчерашняя система была, можно сказать, пятиступенчатая: районные суды, городские суды, апелляционная инстанция и надзорная инстанция областного суда, апелляционная и надзорная инстанции Верховного суда. Областной суд рассматривал также дела первой инстанции. Так сказать «расстрельные» дела в областном суде рассматривались по первой инстанции.
Теперь областной суд не будет рассматривать дела первой инстанции. Ими будут заниматься только районные и городские суды. В областном суде остаются видоизмененная апелляционная инстанция, которая уже не будет коллегиальной, будет рассматривать жалобу или протест один судья. Только мы пока еще не определились, как это будет оформляться. Трудно это назвать коллегией. Судья выходит и говорит: «Дело рассматривается апелляционной коллегией в составе судьи Лукьянова»? Может быть, будет правильнее говорить: «Судья апелляционной коллегии Лукьянов»? Но, это дело организации судебного процесса. И потом, будет работать еще и кассация, в виде «тройки» судей. В кассацию пойдут дела, приговор и решения по которым изменены. Кассация – это полный процесс по делу, с привлечением свидетелей, изучением материалов дела и доказательной базы, то есть как в суде первой инстанции.
Суть этих изменений в том, что рассмотрение всех дел – гражданских, уголовных и административных – должно сосредоточиться в Восточно-Казахстанской области. И только те дела, которые вступили в законную силу, могут пойти в Надзорную коллегию Верховного суда. Вот эти изменения в законодательстве нам нужно изучить и применять на практике надлежащим образом.
За Верховным судом сегодня остается только функция Надзорной инстанции по гражданским, административным и уголовным делам. Но, раньше определенные дела не попадали в Верховный суд, так как были определенные ограничения. Скажем, например, по сумме иска – 5000 расчетных показателей. Это отменено, как ущемляющее конституционное право граждан и юридических лиц. И теперь в Верховный суд может рассматривать любое дело, решение по которому вступило в законную силу.
– Возможно, что-то еще изменится в будущем?
– В дальнейшем планируется, во-первых, гуманизация, с ориентированием на опыт передовых стран по отправлению правосудия. За нетяжкие виды преступлений будут привлекать не к уголовным мерам воздействия, а административным и дисциплинарным. Во-вторых, упрощение судопроизводства. Иногда пустяковое уголовное дело настолько замудрят, что в начале, на стадии следствия и дознания, оно проходит простым, а потом обрастает всяческими громоздкими излишествами, мешающими отправлению правосудия и соблюдению главного принципа – неотвратимости наказания за совершение преступления.
Кроме того, уже сейчас практикуется специализация судов. В Усть-Каменогорске, например, суды первой инстанции специализируются на уголовный и гражданский. К судам первой инстанции относятся такие специализированные суды, как экономические и административные. В двух регионах Казахстана уже введены ювенальные суды – по делам несовершеннолетних. Возможно, что после апробации они дойдут и до нас. Также идет разговор о введении налоговых судов. Потом, возможно, появятся таможенные и другие специализированные суды.
– Ну, и последний вопрос: вы говорили о том, что Президент поставил во главу угла повышение доверия населения к судам. Значит, вам нужно будет тесно сотрудничать со средствами массовой информации. Как вы видите данное сотрудничество?
– Во-первых, мы никогда не будем замалчивать имеющиеся проблемы. Сейчас в целом обжалуется около 7 процентов гражданских и 10-15 процентов уголовных дел. Определенное количество судебных актов отменяется из-за обнаружения каких-то ошибок. Но, каждая судебная ошибка затрагивает человеческую судьбу. А потому мы принимали и будем принимать меры к судьям, допустившим такие ошибки.
Во-вторых, для меня важно показывать не только негатив, но и позитив. Когда мы «выкрашиваем» все в черный цвет, ничего положительного не происходит. Ведь суды очень часто помогают во взаимоотношениях между гражданами и госорганами, восстанавливая справедливость. В отношении незаконно привлеченных к уголовной ответственности выносятся оправдательные приговоры. И не только приговоры, но и ставится вопрос о привлечении к дисциплинарной ответственности лиц, допустивших незаконный арест или незаконное привлечение к уголовной ответственности. А сколько мы проводим обобщения судебной практики: по земельным, налоговым спорам, лжепредпринимательству, акционерным обществам, брачно-семейным обращениям, обязательствам?! Из этой практики можно взять много позитива! Ну, и, наконец, если информация не будет «закрытая», я имею в виду ограничение в законодательстве по отдельным категориям дел, чаще будем давать материал. Всегда будем проводить брифинги, встречи со средствами массовой информации. От вас мы ждем только одно – объективности.
– Спасибо Мухамеджан Ахмедияевич за то, что вы согласились встретиться с нами, ответить на некоторые вопросы и поделиться планами на будущее. Надеемся, что наше с вами дальнейшее сотрудничество будет способствовать улучшению и развитию работы судов.
Алексей БОЖКОВ
