(Продолжение.)
К маю 1980 года всем становилось ясно, что триумфального шествия социалистических начал в Афганистане не предвидится, а потому надо готовиться к вооруженному противостоянию и навязывать свою волю в проведении преобразований, что называется «не мытьём, так катаньем». Была ли готова к весне – лету 1980 года Советская Армия в лице так называемого «ограниченного контингента», трансформированного к тому времени в 40-ю армию, к успешному выполнению подобной миссии? Однозначно ответить на этот вопрос трудно, даже сейчас. Но попытаться дать собственный анализ состояния армии на тот момент можно. 
НЕПОБЕДИМАЯ И ЛЕГЕНДАРНАЯ
К началу 80-х годов Советская Армия и ВМФ подошли на пике своей мощи и боевых возможностей, которые позволяли надеяться на успешный исход возможного вооружённого столкновения с любым вероятным противником. В руководстве страны и армии в то время находились люди, пережившие лично Великую Отечественную войну и на собственном тяжёлом опыте познавшие степень опасности из-за неподготовленности армии к войне, запоздалом её развёртывании в необходимый момент. Отсюда был сделан, в общем-то, правильный вывод – армию, даже в мирный период необходимо держать в максимально возможной степени боеготовности и штатной численности, дабы не тратить драгоценного и зачастую невосполнимого времени на её развёртывание с началом часа «Х».
Для выполнения этой цели тратились огромные средства, а экономику пришлось милитаризировать сверх всякой разумной меры. Достаточно для этого привести лишь один пример из множества. В послевоенный период советская промышленность выпустила, например, танков почти в два раза больше, чем все страны НАТО вместе взятые! На 140 расчётных дивизий НАТО, мы имели более 200 только советских! Казалось, с количественной стороны дело обстояло благополучно, и вряд ли кто рискнул бы померяться силами с такой мощью.
Да, мы были тогда сильны, как никогда прежде в своей истории. С «небес» Л.Брежневу, А.Косыгину, Д.Устинову, С.Горшкову, В.Куликову и другим рукоплескали все прежние князья, полководцы, императоры и даже сам Сталин, которому угодить было весьма трудно. Но и тот, возможно, самодовольно улыбался в усы с космических высот. Но с тех же высот, равно как и из официальных источников, нельзя было приметить, что государственный и общественный организм, а значит и армейский, уже затронула ползучая плесень перерожденчества и разложения. Используя искреннюю, особую симпатию лидера страны Л.И Брежнева к армии, в отличие скажем от того же Хрущева, чиновники ВПК, генералитет всё более углублялись в дела по перераспределению финансовых потоков, материальной базы, а значит, и материальных благ для своего ведомства. Гигантский военно-промышленный комплекс давил не только на своих конкурентов в борьбе за политическое влияние из КГБ и МВД, но и на экономику страны, социальное равенство советского общества. Армия требовала постоянного перевооружения, а это тысячи задействованных в этом предприятий, причем, элитных. Вспомним, для примера, как тогда жили работники нашего УМЗ и остальные трудящиеся города. У одних – улучшенное жильё в престижных районах, продуктовые пайки, свои собственные больницы, магазины, гостиница, зоны отдыха, повышенная зарплата, доплаты, ранняя пенсия и т.д. Другие в городе жили по остаточному принципу. По существу город был разделён, словно во времена Ивана Грозного: на ведомство УМЗ и остальных. Город в городе. А ведь подобных предприятий по стране, работающих на оборонку, было тысячи. Армия так же стала напоминать государство в государстве. Чего в ней только не было помимо собственно военнослужащих, боевой техники, полигонов, аэродромов и баз. Перечислять можно до бесконечности: Дома офицеров и совхозы, спортивные команды и свинарники с теплицами, театры, газеты, клубы, курорты, магазины военторга и прочая, и прочая. И вся эта многомиллионная масса людей в форме или работающих на них гражданских лиц нуждалась в улучшенном, по сравнению с другими, питанием, одеждой, жильём, зарплатой, пенсией и прочими льготными условиями. «Что ж, надо – так надо»,- так возможно думал Л.И Брежнев, от которого пошло крылатое изречение, подхваченное, кстати, в народе: «…лишь бы только войны не было». Которое можно перефразировать так: «Всё для армии, мы за ценой не постоим. Остальным просьба потерпеть».
В этом не было ничего предосудительного, если бы такая поддержка шла армии только на пользу. Но в 70-е годы такое потакание аппетитам военных, в первую очередь верхушке армии, стало приносить и обратный результат. Обрастание не совсем профильными для армии функциями, службами, задачами привели к тому, что армия обрюзгла, обюрократилась, превратилась в какой-то странный симбиоз боевой машины и подразделения народного хозяйства. Как отдельные части, так и целые рода войск (прежде всего «строительные» войска) стали удивительным образом напоминать времена стрелецких полков, которые, как известно, помимо военных задач решали ещё и вопрос по самообеспечению. Впрочем, окончательно армия скатится на эти рубежи уже в «лихие» 90-е годы.
Вот живая картинка из жизни армии конца 70-х годов. Идёт развод полка на занятия. Командир полка ставит задачи подразделениям на день: «Первый дивизион – отработка тактических задач, второй – обслуживание техники в парках и т.д.» В конце развода, припозднившийся к построению заместитель по тылу что-то нашёптывает командиру на ухо. Тот багровеет, и скрежеща зубами, подаёт новую команду: «Отставить! Первый дивизион – на рытьё траншеи – лопнула магистральная труба в полковой котельной! Второй дивизион – на разгрузку вещевого имущества!» Эта картина не из жизни стройбата, а из будней элитной воздушно-десантной дивизии, которой необходимо находиться в режиме постоянной боевой готовности. В таких вот хозяйственных буднях, да ещё в нарядах да караулах проходила значительная часть и так короткой солдатской службы. Всё в ущерб боевой подготовки. Это пусть наивные зрители у экранов восхищаются службой в десантных войсках, где только и прыгают с парашютов, совершают стремительные марш-броски и оттачивают мастерство рукопашного боя. В реальности в ходу была горькая шутка: «Рота из стройбата заменяет экскаватор, а солдат из ВДВ заменяет их вдвойне».
Так погнавшись за желанием иметь большую армию, но, не имея экономических возможностей содержать всю эту махину на должном уровне, выходили из положения за счёт самой же армии, снижения боевой подготовки, отсутствия жилья у младших офицеров и т.д. Зато генералитету было комфортно. Больше дивизий и частей, значит, больше должностей, окладов, последующих пенсий. То, что армия отягощена хозяйственными заботами – так это просто здорово! Есть возможность и для себя ущипнуть стройматериалов для дачи, бесплатную рабочую силу, поросёнка из свинарника, овощей из теплицы и т.д. А то, что половина дивизий кадрированные, то есть неполного штатного состава, так не беда, лишь бы штабы были укомплектованы. И побольше секретности, чтобы враги не догадались, что, из более чем 200 соединений – реально боеспособны далеко не все. Фронтовое поколение офицерского корпуса, которые в своё время создали эту Великую армию, к тому времени уже сходило на нет, а вместе с ними потихоньку стали гаснуть и те традиции, отношение к делу, ответственность, на которые эта армия и опиралась. Новые поколения, вместе с неизмеримо более высоким техническим кругозором и знаниями, к сожалению, привнесли в армейский организм и те конформистские жизненные установки, которые были на полном ходу в обществе в то время.
В целом армия на стыке 70-80-х годов, конечно же, ещё была достаточно грозной силой, по отдельным направлениям – передовой в мире, но надо признать, что зенит своего могущества она уже прошла.
НЕПРАВИЛЬНАЯ ВОЙНА
Вини-Пух, как известно, собственный конфуз с добычей мёда оправдал, заявив: «Это неправильные пчёлы и у них неправильный мёд». Нашим генералам также блестяще, как и Вини-Пуху, удалась первая часть операции, а дальше начались проблемы. Ещё Суворов высказал мудрую мысль, выразив её в своей обычной манере, лапидарно: «Взять легко. Удержать трудно!» Наши генштабисты, видимо, не внимательно прислушались к мнению великого полководца, покорителя Альп. Взять все стратегически важные объекты в Афганистане оказалось довольно легко. Но оказалось, что их нужно ещё и удержать, а значит – вести боевые действия. Вот на такой сценарий событий, видимо, политическое и военное руководство рассчитывало не в должной мере. Возможно, сказалось трафаретное мышление по венгерским и чехословацким событиям 1956 и 1968 гг., где хлипкие и нестойкие, «погрязшие» в комфорте и уюте европейцы, поставившие сохранение этого уютного мирка выше борьбы за демократию, побузив с месяц, прекращали противостояние. Но то Европа, её гнилой пацифизм и «толстовство» ещё Гитлер раскусил в Мюнхене, в 1938 г. А здесь – безжалостная, никогда не привыкшая ценить чью-либо жизнь, включая собственную, «диковатая» по европейским меркам, а потому и более стойкая, Азия. Вспоминается реплика офицера, ветерана чехословацких событий, ночью 25 декабря 1979 года: «Да! Это вам не Европа! Здесь всё всерьёз!» Да ладно, воевать, так воевать. Но как? Вот тут-то и выяснилось, что никаких «домашних» заготовок, способов, тактики у наших войск на первых порах не оказалось. Потому как воевать и не думали, мечтали, что десантным «блицкригом» всё и закончится. Ан, нет, продолжение последовало. Кинулся тогда «мозг» армии – Генштаб, искать наставления по применению войск в антипартизанских, да ещё усугублённых высокогорьем действиях, и почти ничего не нашёл в пыльных дубовых шкафах. Как так? Почему сильнейшая сухопутная армия в мире, не имела боевых наставлений, учебных пособий по таким действиям? Ведь даже в царской армии был большой опыт по применению войск в горах, для этого были специальные, обученные горнострелковые соединения. В советское время этот опыт потихоньку стал предаваться забвению. Вспомнили о нём только в 1942 году, когда фашисты подошли к Кавказу, имея для его штурма прекрасно обученные и экипированные альпийские части и знаменитую дивизию «Эдельвейс». Вот тогда-то на скорую руку собрали ополченцев из местных, спортсменов-альпинистов, кого удалось, и попытались удержать Кавказ, больше уповая на успешный результат Сталинградской битвы. В конечном итоге, Кавказ удержали, но только благодаря победе под Сталинградом. Осенью 1944 года Советская Армия подошла к Карпатам. И встала. На равнине советские войска добивали гитлеровцев уже в Берлине, а фронт в Карпатах держался вплоть до 9 мая 1945 года. Но даже этот, не особо выдающийся опыт по ведению боевых действий в горах, был списан за ненадобностью новым руководством страны в середине 50-х годов.
Сергей МИХЕЕВ
(Продолжение следует)