Что же всё-таки первично в современной медицине – деньги или человек? Этот вопрос я задал на пресс-конференции начальнику управления здравоохранения ВКО Вадиму Овсянникову. И хотя Вадим Алексеевич в результате так и ушёл от прямого ответа на прямой вопрос, ответ на него совершенно очевиден. Впрочем, судите сами.
Как и все чиновники, главный врач области просто завалил журналистов цифрами великих достижений медицины региона в прошлом году. Цифры на самом деле впечатляющие. Тут и десятки миллиардов тенге дополнительных вложений в здравоохранение (с 55,3 млрд. до 63,3 млрд.), и ввод в строй 14 новых медицинских объектов, и улучшение обеспеченности медицинским оборудованием (рост с 68,9% до 74,8 при среднем республиканском показателе в 68%). И существенное снижение младенческой смертности, смертности от болезней системы кровообращения, и даже меньше стали умирать от онкологических заболеваний. Обещают власти в 2017 году полностью решить и проблему дефицита медицинских кадров.
Однако, как всегда, наши чиновники не отвечают на главный и простой ответ – стала ли в результате всех этих миллиардов и процентов медицина доступнее для самого простого и обычного человека? Можно ли говорить, что здоровье людей теперь более защищено? Или продолжается тенденция к тому, что человек всё чаще и чаще остаётся один на один со своей бедой, со своей болезнью? Наконец, что главное сегодня в медицине – деньги или человек? Вот каков должен быть основной критерий оценки работы, а не цифры и проценты.
Возьмём, к примеру, такое немаловажное звено здравоохранения, как госпитализация. Ведь сейчас стало, как в известной библейской поговорке: легче верблюду пролезть через игольное ушко, чем больному попасть в стационар. Нам всем усиленно внедряется мысль, что мы так и норовим попасть на больничную койку, хотя многие болезни совсем, дескать, и не требуют стационарного лечения. Это мы такие капризные. А вот бывший министр здравоохранения, а ныне вице-министр здравоохранения и социального развития Салидат Каибекова приехала в Усть-Каменогорск, прошлась по палатам одной из городских больниц, и сходу определила, что 30% больных госпитализированы необоснованно! Выдающиеся экстрасенсорные способности у вице-министра! Может быть, вообще всех врачей разогнать, и пусть больные идут к Салидат Зекеновне, она на глаз сразу определит диагноз, и вынесет решение – класть в больницу, или пусть так умрёт.
Ну, а если кроме шуток, то главным теперь в вопросе госпитализации стал чиновник комитета оплаты медицинских услуг. Развалившись в кресле, и лениво перелистывая историю болезни, он решает: оплачивать медицинскому учреждению за лечение больного, или не оплачивать? И если он решит, что госпитализация необоснованна, то отдаёт приказ не оплачивать. А затраты больница уже понесла. Что в этом случае будут делать врачи? Конечно, сто раз подумают, прежде чем взять больного в стационар. И под всякими предлогами будут отказывать в госпитализации. Я сам был этому свидетелем в прошлом году. Придя в больницу с воспалением лёгких и направлением участкового врача, я стал пятым по счёту, кому отказали. Из пришедших до меня больных не положили в стационар ни одного! Это к размышлению на тему, что первично в медицине: деньги или человек?
А вот что думает по этому поводу Вадим Овсянников:
– Что такое стационар? Там должны лечиться тяжёлые больные. Нам нужно развивать амбулаторные услуги. Сейчас есть дневные стационары, где больной получает такое же лечение. Нужно приучать и медицинских работников, и больных к такой форме лечения, объяснять, что это выгодно. Получил лечение, прокапали, и пошёл домой. Я уже слышал много отзывов, в которых люди восхищаются дневным стационаром. Это здорово, говорят они, мне не нужно никого просить, давать шоколадку, я просто собрался и ушёл.
Такая практика есть во многих странах. У нас большое сходство с английской системой. В Англии здравоохранение государственное. Там круглосуточные стационары для тяжёлых больных. Упор нужно делать на амбулаторное лечение, чтобы человек регулярно ходил в больницу, чтобы он не доводил болезнь до тяжёлой формы, когда требуется лечение уже в стационаре.
Что значит – чиновник решает: оплачивать, или не оплачивать? Всё регламентировано правилами. Он проводит экспертизу. И если госпитализация не соответствует правилам и регламенту, то оплата не производится.
– Когда врачи отказывают в госпитализации, они не предлагают альтернативу. Не говорят – иди в дневной стационар. Просто отсылают больного человека домой.
– Если есть показания, они не имеют права отказать. А вообще у нас есть лист ожидания. 80% больных ждут госпитализации до трёх суток. Часть больных – до 10 дней. И совсем небольшая часть – ждет до 30 дней, но это нуждающиеся в очень специализированной помощи, например, в ревматологическом отделении. Хотя, я считаю, что чем ждать 30 дней, лучше за это время пролечиться в дневном стационаре.
Если сравнивать с заграничным опытом, то там очереди к узким специалистам больше. Бывает, что люди ждут приёма или госпитализации по полгода.
– Даже в дневные стационары трудно попасть. Врачи направляют на амбулаторное лечение. Есть пример, когда отказали в дневном стационаре инвалиду II группы. А разве сможет он пойти на амбулаторное лечение при пособии в 25 тысяч тенге?
– Конечно, в любом деле бывают издержки. И мы не работаем без издержек. В целом 98% больных, нуждающихся в дневном стационаре, мы направляем на лечение. Если кто-то очень настаивает – мы идём навстречу. Если кто-то считает, что ему необоснованно отказали, он может добиваться госпитализации, обращаться к нам в облздрав.
– А вот и ещё один денежный вопрос. Участковые терапевты зачастую не направляют больных на обследование к узким специалистам, поскольку за это обследование семейно-врачебная амбулатория должна будет заплатить. Поэтому врачи и стремятся оставить деньги в своей больнице, пусть и в ущерб здоровью больных. Можно ли считать этот проект по сосредоточению средств именно в первичном звене – рухнувшим? Ведь наибольшее количество жалоб поступает как раз по этому поводу.
– Да, упор сделан на первичную медико-санитарную помощь, на профилактику. Врачи должны быть заинтересованы в том, чтобы не допустить тяжелых форм заболевания. Это правильное решение. Но пока у нас менталитет другой. Все требуют обследования узким специалистом, хотя зачастую вполне достаточно знаний участкового терапевта. Да, конечно, бывают и перегибы. Свою роль играет и дефицит узких специалистов, к ним постоянные очереди. Эти проблемы мы решим, когда ликвидируем дефицит кадров, когда введём электронную очередь. Пока проблем на этом пути много. Но направление правильное.
– В больницах были просто вопиющие случаи, когда врачей лишали части зарплаты, или даже всей зарплаты за якобы необоснованную выдачу рецепта на бесплатные лекарства. По сути, медиков наказали за выполнение своего профессионального долга. Что Вы можете сказать по этому поводу?
– Бесплатное амбулаторное лечение регламентировано приказами. Мы не можем обеспечить всех больных, всё население бесплатными лекарствами, хотя средства для этого выделяются немалые. Всё регламентировано – кому выдавать, с каким заболеванием, на какой стадии. Врач должен подходить к этому вопросу очень внимательно, скрупулёзно. Мы ведь ориентируемся на определённое количество лекарств, мы делаем заявку. И вдруг смотрим по мониторингу, что у нас расхождения, объём лекарств уменьшается. Начали разбираться, и выявили причину – невнимательное, безалаберное отношение врачей, выписывающих рецепты. А ведь мы должны подумать о тех, кто придёт за бесплатными лекарствами на законных основаниях, мы должны предотвратить их недовольство. Нам нужен был возврат лекарств. Ведь это и финансовое нарушение. Пришлось восстанавливать, пришлось людям отвечать за свою невнимательность. Хотя приказы эти были изданы ещё в начале года, и мы довели их до всех учреждений, ознакомили, обучали. Но получился такой сбой. Таких случаев было не так много, всё восстановлено.
– Как с врачей взыскивали деньги? Это было сделано по решению суда, или приказом главного врача?
– Всё сделано добровольно. Мы объяснили людям, что они приняли неправильное решение, что ущерб нужно восстановить. Если эти нарушения выявят контролирующие органы, то ответственность будет более суровой, это штрафы, предписания. Все поняли ситуацию и восстановили ущерб.
– Если деньги взыскивали «добровольно», то понятно, какая это была «добровольность».
– А вы что предлагаете? Бюджет ведь не бездонный. Ни одно государство в мире не может обеспечить своих граждан лекарствами, ни одно государство с этой проблемой в полной мере не справляется.
– Почему ни одно? Было такое государство – Советский Союз.
– И в Советском Союзе не было такого, чтобы все лекарства выдавались бесплатно. Да, перечень был гораздо шире. Сейчас совершенно другая система.
Вадим Алексеевич, работавший в медицине ещё в советское время, видимо запамятовал, что если человек тогда не получал бесплатного лекарства, то он мог купить его в любой аптеке за копейки. Сейчас же средний месячный набор лекарств для пенсионера, даже не страдающего тяжёлыми заболеваниями, а болеющего обычными старческими хворями, составляет 15-20 тысяч тенге.
Поэтому и идут люди за бесплатными лекарствами к врачу. А им в ответ – у нас регламент. И откуда тот же старик знает – какой ему поставили диагноз: истинный, или тот, который нужен «по регламенту»? А теперь врачи вообще будут избегать таких рецептов. Кому охота потом оставаться без зарплаты?
Нужны ещё обоснования для ответа на вопрос: что же первично в нынешней медицине – деньги или человек?
И, наконец, в завершение. Среди задач на 2015 год Вадим Овсянников обозначил продолжение оптимизации больничной сети. Что и требовалось доказать. А не за горами – и страховая медицина.
Денис ДАНИЛЕВСКИЙ
Цифры и факты. Расход на амбулаторно-поликлиническую помощь на одного городского жителя составляет 712 тенге. На сельского жителя – 1445 (в рамках глобального бюджета). По данным облздрава на амбулаторном уровне в 2014 году обеспечены лекарственной помощью 279084 пациента по 45 заболеваниям.