– 3 февраля я почувствовала себя очень плохо. Подскочило давление. Мебель, стены, полы – все передо мной ходило кувырком. Я не могла держаться на ногах. Впервые мне было так плохо. Вызвала «скорую», – рассказывает жительница Усть-Каменогорска Ольга Космынина. – Фельдшер «скорой помощи» оказался очень внимательным и ответственным, несмотря на свой молодой возраст. Меня повезли на госпитализацию. Приехали в областную больницу, там теперь находится инсультный центр.
Но в приемном покое даже разговаривать отказались – дескать, эта больная – не наша! Вот если бы инсульт случился, тогда еще посмотрели бы. А так, просто с давлением – везите в другое место.
Поехали мы в «другое место», то есть в МСЧ-2. Хорошо, что бригада «скорой» настояла, чтобы я оделась потеплее. В машине было очень холодно, а я и предположить не могла, что мне предстоит такой долгий путь.
Однако и в МСЧ-2 меня тоже посчитали «не своей». Категорически отказали в госпитализации. Дежурный врач даже не спустился вниз, чтобы хотя бы элементарно осмотреть меня. Фельдшер «скорой» уговаривал его сделать осмотр. «Я не врач, я фельдшер, нужен более квалифицированный взгляд», – говорил он тамошним эскулапам. Но бесполезно. По телефону врач приемного покоя МСЧ-2 долго препиралась с коллегами из областной больницы. Разговор шел на повышенных тонах и без стеснения в выражениях. Выясняли что-то насчет госзаказа: кто получил, а кто не получил. В итоге даже не дали справку «скорой» о том, что больная была доставлена в МСЧ. «Я уже больше часа на вызове, как же я отчитаюсь за столь долгое отсутствие?», – отчаянно обращался к коллегам фельдшер. Но тщетно. «Это ваши проблемы», – таков был ответ.
Поехали мы в обратный путь – снова в областную больницу. Встретили нас, мягко говоря, прохладно. Госпитализировать, естественно, не стали. Но оказали кое-какую помощь. Сделали укол, дали таблетки. И отправили восвояси.
Я очень благодарна медицинскому персоналу «скорой помощи». Помню, что это была 19-я бригада. Они свой долг выполнили до конца. Ну, а что касается врачей облбольницы и МСЧ-2… Пусть все то, что произошло, останется на их совести, если она у них еще есть. Когда попадаешь в такую ситуацию, становится просто страшно. Получается, что больной человек у нас никому не нужен. От него всячески, под разными предлогами отпихиваются, словно от ненужной вещи! А куда деваться? Что делать? Умирать?
В принципе, ничего нового и сверхъестественного Ольга Константиновна не рассказала. Сама она, конечно, испытала все это на себе впервые. Но происходят такие случаи каждый день, сплошь и рядом. Перевод медицины чисто на товарно-денежные отношения и привел к делению на «наши» и не «наши». Как впрочем, и во всем обществе. Мы уже давно разделены, отделены, живем в атмосфере взаимного недоверия, подозрительности, страхов. И при этом власти все громче кричат о каком-то единстве. Да, мы упрекаем врачей в черствости, равнодушии. А разве мы сами не стали такими же черствыми и равнодушными? Разве мы не проходим безучастно мимо чужого горя? Разве мы сами не меряем свои поступки категорией «выгодно» и «не выгодно»? Медицина – это всего лишь часть общества. И если общество в целом тяжело болеет, то медицина не может быть здоровой и кристально чистой.
Хотя, в принципе, все зависит от человека. Врачи – это ведь особая категория. Они дают клятву Гиппократа. Врач не должен оставлять больного человека без помощи, это преступление. Во время войны врачи делали операции и оказывали помощь раненым фашистам, попавшим в плен. Для них это были, прежде всего, больные. Оставаться человеком в любых обстоятельствах, при любых условиях – это очень трудно. Легче всего оправдываться, что, мол, «с волками жить – по – волчьи выть».
Так что же делать? Ужесточать наказания для врачей? Такое ужесточение уже предусматривается. Поставить во всех приемных покоях видеокамеры? Может быть, всевидящее око поможет? Камеры уже ставят везде. Не только на улицах, но и в школах и даже в детских садах. Но милосердия и человечности от этого не прибавляется. Где же выход? А он очень прост. Быть человеком. Каждому из нас. А не двуногими животными, в каких мы сегодня превратились.
Денис ДАНИЛЕВСКИЙ