27 февраля 2013 года Валерий Садыкин, двигаясь на автомашине «Субару Легаси» и поворачивая с улицы Казахстан на улицу Тохтарова, не пропустил и сбил женщину-пешехода. Пострадавшая (дадим ей такое имя) получила легкий вред здоровью, а виновник скрылся с места дорожно-транспортного происшествия.
Примерно такова фабула административного дела, расследованием которого мы и занялись. И хотя Специализированный административный суд Усть-Каменогорска вынес соответствующее постановление, признав Садыкина виновным и подвергнув его наказанию в 15 МРП штрафа и году лишения прав, а апелляционная инстанция оставила все в силе – не все так гладко, как это выглядит на бумаге.
Как обычно, пояснения двух участников ДТП прямо противоположны друг другу. Что же пишет Пострадавшая? Заметим, что она писала две объяснительные. В первой от 27 февраля пишет, что шла со стороны улицы Кайсенова в сторону улицы Максима Горького. При пересечении улицы Тохтарова, ей уступала дорогу автомашина «Субару», которая, не дождавшись пешехода, поехала и Пострадавшую «задела… с правой стороны». Пострадавшая, естественно, упала. Упала, но встала, заглянула в машину, запомнила водителя во всех подробностях, после чего он уехал, а она пошла на работу. До места ее работы около 100 метров. Она дошла, ей стало плохо, и Пострадавшая вызывает… нет, не «скорую», а полицию. Хотя было бы куда логичнее, если бы она вызвала «скорую», а те уже сообщили бы в полицию. Но, Пострадавшая вызывает именно полицию, и не посредством звонка на телефон 102, а только через приемную дорожной полиции, которая дала телефон дежурной части. Дежурному Пострадавшая и заявляет, что произошло ДТП.
Во второй объяснительной от 18 марта Пострадавшая уже повествует о некоторых подробностях: шла, сбил, но не остановился, а медленно двигался, и когда она встала – опять задел ее, но уже зеркалом заднего вида, она сумела встать, заглянуть в окно, запомнить водителя, а он скрылся с места ДТП. При этом конкретно указывает, что сбили ее правой частью автомобиля, от чего она упала на проезжую часть. Когда вызвала полицию, Пострадавшая не указывает, значит, в этой части она подразумевает правдивость первоначальной объяснительной.
Пока мы на этом остановимся и проверим правдивость показаний Пострадавшей. С этой целью мы провели эксперимент, для которого пригласили женщину на 10 лет ее моложе, одели в летнюю одежду и заставили падать в двух вариантах по три дубля. Все данные по ДТП передали Сергею Тылю, специалисту по ДТП, который в дальнейшем сделал необходимые расчеты. Медицинские показатели передали независимому специалисту, пожелавшему остаться инкогнито. Его задача пояснить: как должна была падать пострадавшая при описанном ей ударе?
Итак, принимая во внимание вторую объяснительную Пострадавшей, наша задача проверить: за какое время будет падать и вставать женщина, моложе ее и одетая в летнюю одежду. Может ли она успеть упасть и подняться, чтобы быть задетой зеркалом заднего вида? При этом учтем габарит автомобиля в 1630 мм от бампера до зеркала, увеличенное время реакции 45-летней женщины в 350 миллисекунд против 300 у статиста и зимнюю одежду против летней у статиста.
Кроме того, при проведении эксперимента учтем телесные повреждения потерпевшей: закрытая черепно-мозговая травма, сотрясение головного мозга, ушиб передней брюшной стенки. Если с черепно-мозговой травмой более-менее понятно, то вот ушиб брюшной стенки у нас вызывает сильные сомнения. Он мог быть получен, как это следует из заключения, только при ударе о выступающие части кузова автомобиля.
Проверим экспериментальным путем вариант удара фронтальной частью автомобиля, в результате которого Пострадавшая ударяется животом об капот, скатывается на асфальт, встает, но вот удар боковым зеркалом при этом варианте невозможен! Мы, конечно, получаем средний результат в 6,166 секунды. Однако падает Пострадавшая перед автомобилем, что не позволяет ему двигаться дальше, пока она не отойдет в сторону. Да и сама Пострадавшая указывает: удар был правой частью автомобиля. Значит, этот вариант отпадает.
Следующим вариантом является удар в правую ногу спереди-сбоку, как это следует из схемы ДТП, часть которой вы имеете возможность видеть. При таком варианте Пострадавшая получает своего рода подсечку справа, падает на капот, затем скатывается по крылу на асфальт. После чего успевает подняться и быть задетой зеркалом заднего вида. Машина имеет возможность двигаться дальше. Но, вот незадача: время в 5,966 секунды летнего варианта да еще молодого статиста не позволяет успеть встать, уже не говоря о реальных условиях ДТП! Машина, даже двигающаяся со скоростью в 5 км/ч успевает проехать 8,3 метра и укатиться далеко. А ведь время реакции, чтобы осознать происходящее, с возрастом увеличивается в 1,25 раза. И расстояние между бампером и зеркалом, как мы указали, всего 1630 мм, машина преодолеет за 1,2 секунды! Учитывая моторику женщины, мы весьма сомневаемся в том, что она успела упасть и встать за 1 секунду!
Специалист же приходит к следующему выводу: «Доводы потерпевшей, приведенные в объяснительной о том, что машина медленно двигалась и вновь задела ее зеркалом заднего вида, после того, как женщина встала – несостоятельны».
Между прочим, такие эксперименты должны проводиться органами, содержащимися нами на наши налоги. Однако в этом случае сотрудники полиции не только не озадачились экспериментом, но даже не произвели осмотр автомобиля водителя, обвиняемого в совершении административного правонарушения! Схема была составлена со слов потерпевшей, а сама она не только не вызвала «скорую помощь», когда почувствовала себя плохо (тошнота, головокружение), но еще собственноручно написала пояснение и смогла дождаться оформления схемы ДТП, прежде чем ее увезли, опять же сотрудники полиции, в травмпункт по улице Бурова. Кто способен при головокружении и тошноте писать объяснительные?
Однако Пострадавшая, видимо, малость чего-то испугалась. Например, если был удар в правую ногу, то там, несомненно, должна была быть обнаружена гематома. Если ее нет, то женщину не сбивали. Кроме того, как она могла упасть боком таким образом, чтобы об выступающие детали автомобиля получить ушиб брюшной стенки? Да и в таком случае на брюшной стенке должна быть гематома! С учетом изложенного, наверное, Пострадавшая и пишет 7 марта отказ от прохождения судебно-медицинской экспертизы.
Специалист в области судебной медицины процедуру освидетельствования в этом случае описывает так: «Для проведения освидетельствования выносится постановление, обязательное для подозреваемого, обвиняемого. В случае отказа от проведения судебно-медицинской экспертизы, основанием для принудительного освидетельствования потерпевшего является санкция прокурора».
Кроме того, он поясняет, что нужно было не только осмотреть пострадавшую, но замерить габариты автомобиля и, возможно, провести следственный эксперимент, в результате которого, думаем, положение имело бы несколько иную картину.
Однако дорожная полиция чувствует, что дело разваливается. Сергей Коваленко, начальник ОДП УВД Усть-Каменогорска так и пишет: «…возвращаю Вам административные материалы на дооформление отсутствие состава… (нет материального ущерба и согласно заявления нет телесных повреждений) и вследствие чего не будет состава статьи…». Попросту говоря, нужно было срочно найти ущерб! И его нашли, проведя экспертизу против желания потерпевшего лица без соответствующего постановления прокурора, не осматривая Пострадавшую, а, проведя анализ медицинской карты больной, которая к тому времени выписалась из БСМП Усть-Каменогорска.
Мы задали соответствующие вопросы в Управление дорожной полиции, существенными из которых были: почему не проводился эксперимент для уточнения траектории падения Пострадавшей от удара автомобиля? Какова цель направления постановления на экспертизу при отказе от нее потерпевшего лица? Почему при административном производстве не были применены принципы законодательства, прописанные в главе 2 КРКоАП? Это такие принципы, напомним, как законность, равенство лиц перед законом, презумпция невиновности и принцип вины (физическое лицо подлежит административной ответственности только за те правонарушения, в отношении которых установлена его вина).
Дорожная полиция в ответе на запрос много чего пишет. Самым существенным указывает: ходатайств о проведении экспертиз от Садыкина не поступало. Что же получается: он не доказал свою невиновность? А где в это время презумпция невиновности была? Водички попить выходила?
Ну, дело сделано. Судебный эксперт пишет, что из медкарты следует: пострадавшая ударилась правым боком и плечом, была направлена на амбулаторное лечение, но в связи с ухудшением самочувствия госпитализирована. У больной панкреатит и двусторонний пиелонефрит, но нет скелетных травм и повреждений органов. Есть жалобы на головные боли и головокружение. Почитав медкарту, эксперт делает соответствующий вывод, а Пострадавшая с экспертизой ознакомилась и была согласна! Про свой отказ от экспертизы она, конечно, уже забыла. Видимо, это результат черепно-мозговой травмы….
Однако все просчитались с наличием свидетелей, дающих показания против Пострадавшей. Один из них категорично утверждает, что Пострадавшая поскользнулась и облокотилась об зеркало стоящего автомобиля. Автомобилем этим был «Субару» Валерия Садыкина. Мало того, Пострадавшая «жестикулировала в адрес водителя». Второй свидетель указывает: то ли поскользнулась, то ли стукнула рукой по капоту. Причем машина стояла, а Пострадавшая шла мимо. Эти показания полностью согласуются с объяснительной Садыкина, который с самого начала утверждал и продолжает настаивать на своем: женщина поскользнулась и облокотилась об зеркало, затем высказалась в его адрес и ушла, а он уехал.
Однако суд решил «закрыть глаза» на происходящее и тоже грубо проигнорировал указанные принципы административного законодательства, отказавшись выслушивать показания свидетелей. Сами свидетели возмущены происходящим:
– Мы простояли в коридоре и в том, и в другом суде! – говорят они. – В первом суде нас даже не пустили в зал заседания. В областном суде мы попали в зал, но нас попросили выйти и больше не приглашали.
Один из свидетелей добавляет:
– Женщина шла не одна. Там шло несколько пешеходов. И одна из них поскользнулась и на машину оперлась. Я лично видел происходящее, и меня до глубины души возмущает, что судьи подошли к делу таким образом. Зачем тогда свидетели?
Таким образом, наш самый «великий и гуманный» суд апелляционной инстанции, куда обратился с жалобой Садыкин, попрал еще один принцип законодательства – судебную защиту прав, свобод и законных интересов лица. Ведь этот принцип затрагивает интересы не только потерпевших, но и правонарушителя. Что помешало опросить свидетелей и применить указанные принципы? Не желание ли подойти к рассмотрению дела однобоко, в пользу потерпевшего лица, которая работает, судя по ее показаниям, в одном из государственных учреждений Восточно-Казахстанской области? Что значат показания простых свидетелей и таксиста против ее показаний? А может быть принцип «Ах, ах, зачем мне это надо?» Ведь в этом случае «Любые сомнения в виновности толкуются в пользу лица, в отношении которого возбуждено дело об административном правонарушении. В его же пользу должны разрешаться и сомнения, возникающие при применении законодательства об административных правонарушениях» (ст. 12 КРК о АП).
И вот, мы рассылаем в наши судебные инстанции и прокуратуру проект статьи, ознакомившись с которым каждый участник может добавить свой комментарий. Судье Специализированного административного суда Усть-Каменогорска мы задали простые вопросы: Почему он не опросил свидетелей? Почему не применил принципы законодательства? Что воспрепятствовало направлению дела на доработку? В ответ нам сообщили: «Позиция автора… выражена в экспрессивно-оценочном характере, что может привести к произвольному искажению действительных обстоятельств дела и созданию общественного мнения о правоте лишь одной из сторон судебного процесса». Вот, оказывается, к чему приводят статьи, описывающие отсутствие допроса свидетелей! И ни слова по конкретно поставленным вопросам! И неужели в судебном процессе бывают правы обе стороны одновременно?
Судью апелляционной инстанции мы немного огорошили вопросом: не мучает ли его совесть? Судья, оставивший постановление в силе, рекомендует обращаться в прокуратуру, а также сообщает, что он по конкретным делам не подотчетен. Если бы он написал, например, что решал дело по Закону или как-то еще, то вопрос о совести снялся бы сам собой, ведь мы бы поняли его позицию. Но, ни слова о совести, которая есть у каждого человека. И как теперь быть с совестью, мы даже не знаем….
А что же прокуратура, на которую ссылки есть везде? Что нам скажет орган, осуществляющий надзор «за точным и единообразным применением законов, за законностью оперативно-розыскной деятельности, дознания и следствия, административного и исполнительного производства»? Садыкину, например, было написано, что он двигался не по улице Казахстан, а вообще по улице Тохтарова, то есть, в противоположном, практически, направлении. И письмо прокуратуры противоречит уже не только показаниям Пострадавшей, но и здравому смыслу!
В запросе прокурору Восточно-Казахстанской области мы поставили 5 вопросов, на которые просили дать комментарий. Ни на один из них мы не получили прямого ответа. Зато столь «внимательные» представители прокуратуры нам написали: «Разъясняю…. По данному делу, Вы не являетесь законным представителем либо адвокатом…». И дальше пишут, что двигался по улице Тохтарова, при повороте направо сбил Пострадавшую, которая шла в противоположную, судя по их письму (основанному, кстати, на материалах дела), от работы сторону, и скрылся, «…права и законные интересы… судом не нарушены». В общем, все в норме, как в лучших европейских судах, где уважают и Закон, и права человека!
Ну, так вот, теперь мы разъясняем: во-первых, в соответствии со статьей 20 Закона «О средствах массовой информации», мы имеем право запрашивать информацию и получать доступ к материалам дела, и для этого вовсе не требуется быть представителем или адвокатом; во-вторых, в соответствии со статьей 18 этого же Закона, запрашиваемую информацию обязаны предоставить в течение трех дней, либо дать ответ с указанием срока. Мы запрос принесли 11 июня, а ответ датирован 22 июня. И разъяснение норм законодательства, не имеющего никакого отношения в данном случае к журналисту, лишь подчеркивает отношение работников прокуратуры к нормам законодательства, наряду с их внимательностью при написании ответов, свидетельствующей о стремлении защитить права налогоплательщика.
Кстати, а мы для себя почерпнули полезный урок: если вдруг окажемся без средств к существованию, либо захотим отомстить кому-то, то непременно выберем себе подходящую машину, упадем на нее, а потом будем охать и ахать в больнице, жалуясь на боли во всем теле. Внутрь ведь не заглянешь, тут главное потерпеть лечебные процедуры. Затем надо скрыться от экспертизы. И все дела. Единственное условие должно быть соблюдено: машина должна быть средней стоимости, без регистратора, а за рулем не должно быть ни прокурора, ни судьи. Впрочем, это уже совсем из другой «оперы».
Агентство журналистских расследований и правовой
информации «ВИТЯЗЬ»