Сколько жалоб приходило на прокуратуру – половина из них вполне обоснованная. А недавняя ее работа вообще изумила – как говорится: правая рука не знает, что делает левая. 
Вот не зря мы критикуем работу прокуратуры. Сегодня стала она стала напоминать крикливых политиков: призывы, воззвания…. Взять хотя бы выступления в отношении полиции на дорогах: выступали, выступали, а есть ли изменения? Наверное, нет никакого весомого рычага воздействия у прокуратуры на полицию?
Наши обращения в ту же прокуратуру о фактах неверного указания времени в протоколах задержания тоже никаких нареканий с ее стороны не вызвали. Если, забегая вперед, говорить про значимость указанного времени, то нахождение потерпевшего (по делу о пытках) в здании Ульбинского ОП также вызывает споры: заведен в здание в 1 час 11 минут, а вышел в 4 часа 11 минут – то есть его держали ровно 3 часа 00 минут 00 секунд? Возможно ли такое? Полицейский пояснял, что, «вероятнее всего, дежурный сказал, что гражданина «будут задерживать, поэтому он указал, что тот покинул здание». Как к такому следует относиться, с учетом вынесенного частного постановления по факту недостоверных сведений в базе данных?
Сама история с обвинением пятерых полицейских из Ульбинского отдела полиции УВД Усть-Каменогорска в пытках вообще выходит за грань понимания: обвиняли, обвиняли, а потом сами же протест вынесли на свое обвинение!
А ведь что только не писалось в обвинительном приговоре! И опознания провели. И телефонные переговоры самих сотрудников использовали против них. И молекулярно-генетическая экспертиза имеется по смывам с пакета: «вероятность случайного совпадения генетических признаков, установленных в объекте 4-5 и образце крови» потерпевшего «составляет 7,31 х 10-25. Это значит, что выявленные признаки могут встречаться в популяции теоретически не чаще, чем у 1 человека из 1,37х 1024. Таким образом, биологический материал (клетки) на пакете (объект 4-5) мог произойти от потерпевшего».
Зато отмели показания свидетелей, указывающих, что изъятый пакет был новым, а одна из свидетелей вообще не опознала пакет. И те же сотрудники прокуратуры (6 — го Управления) неизвестно как изымали образцы крови потерпевшего, за что схлопотали частное постановление суда, в котором указано: «Таким образом, не установлено, чья кровь являлась объектом исследования при проведении судебно-биологической экспертизы». И эти же сотрудники прокуратуры нарушили порядок опознания, прописанный в процессуальном Кодексе, что также было указано в частном постановлении суда.
В то же время, писали, что «не имеется объективных причин сомневаться в достоверности показаний потерпевшего», в ходе судебного следствия судом был осмотрен пакет, являющийся вещественным доказательством, в результате осмотра установлено, что он идентичен пакету, изъятому при производстве обыска и изображенному на фотографиях». А все «исследованные в суде и изложенные в приговоре доказательства последовательны, логически согласуются между собой, позволяют восстановить хронологию событий».
И за все время судебного процесса органы прокуратуры осуществляют обвинение, нисколько не сомневаясь в отсутствии нарушений в ходе следствия и вине сотрудников полиции! Заглянув в Закон «О прокуратуре» мы увидим назначение прокуратуры: осуществлять в установленных законом пределах и формах высший надзор за соблюдением законности на территории Республики Казахстан, представлять интересы государства в суде и от имени государства осуществлять уголовное преследование. И тут же мы увидим принципы организации и деятельности органов прокуратуры: «прокуратура составляет единую централизованную систему с подчинением нижестоящих прокуроров вышестоящим и Генеральному Прокурору».
И где же централизованность единой системы в этом деле? Где законность? Когда вы ушли с пути Закона, и когда вернулись на путь Закона – когда обвинение поддерживали или когда протест выносили? Как же применение статьи 337 Уголовно-процессуального Кодекса, предусматривающей обязанность прокурора отказаться от обвинения, если он придет к выводу, что оно не нашло подтверждения в судебном разбирательстве?
Эти вопросы тем острее, если вспомнить, что после вынесения обвинительного приговора, сотрудники Ульбинского ОП организовали пикет у стен прокуратуры. Мы еще тогда в кулуарах обсуждали: что они сделают, если приговор вступит в силу – заблокируют город или стрельбу устроят?
И ведь, обратите внимание, насколько наше общество верит в непогрешимость правосудия: приговор не вступил в силу, а уже уйма статей, да с фамилиями и именами осужденных! И «несанкционированные» митинги в защиту и против, обсуждение в социальных сетях и на сайтах СМИ. Совершенно очевидно, что никто не верил в отмену приговора и оправдание полицейских. Но, не тут-то было!
Так чем же мотивировала свой протест прокуратура, то бишь, обвинение? Тем, что «доказательства получены с нарушением норм УПК. В протесте указано, что основным доказательством по уголовному делу является заключение молекулярно-генетической экспертизы, установившей на внутренней поверхности пакета генетические следы, принадлежащие потерпевшему…. Однако в ходе обыска был изъят новый пакет без признаков использования, что указано самим следователем и подтверждено в судебном заседании понятыми, но понятая … представленный ей на обозрении в судебном заседании пакет не опознала».
Суд апелляционной инстанции дополнительно указывает, что и слова потерпевшего не сходятся с детализацией сотовых разговоров сотрудников, указывающих на их местонахождение, и медицинский осмотр в ИВС не выявляет телесных повреждений, и проводится осмотр изъятого пакета без применения видеофиксации и участия понятых (а «биологические следы могут оказаться на исследуемом объекте даже от дыхания лица, находящегося в одном помещении с этим объектом»), и в протокол внесены не соответствующие действительности сведения относительно цели примененного насилия. В отношении же показаний потерпевшего суд указывает: «анализ этих показаний свидетельствует, что они стабильны лишь в части описания способа примененного к нему насилия, а в остальной части каждое последующее показание … отличается от предыдущего». Много чего указано, включая отсутствие следов полицейского на пакете. А представлявший обвинение в суде первой инстанции прокурор, когда это стало известно еще при нем, в это время покурить выходил?
Скажите, после такой истории будет ли население безоговорочно доверять системе правосудия и надзора? И будут ли те же самые сотрудники верить в то, что они вносят вклад именно в правосудие, а не в расправу над подследственным с использованием судебной системы? Вдруг тот, кого они подозревают, повторит пройденный ими путь, только по иной статье, а за ним не будет никого, способного устроить пикет?
А теперь поставим другой вопрос: кто понесет ответственность за произошедшее? В Уголовном Кодексе есть статья «привлечение заведомо невиновного к уголовной ответственности», статья «фальсификация доказательств и оперативно-розыскных, контрразведывательных материалов», наконец, есть статья «вынесение заведомо неправосудных приговора, решения или иного судебного акта». Будет ли применена какая-либо из этих статей к прокурору или судье? Или, это очередные «мертвые статьи», не применимые прокуратурой и судом к «своим коллегам по цеху»?
Агентство правовой информации и журналистских расследований «Витязь»