Этот год проходит под знаком печальной юбилейной даты – столетие начала Первой мировой войны. Каких только эпитетов она не заслужила. Каждая группа историков, в силу собственной национальной и классовой принадлежности, или просто ангажированности, присваивала ей, и продолжает присваивать до сих пор, различные наименования.
Вот далеко не полный перечень названий той войны – «империалистическая и грабительская», «первая мировая», «великая», «вторая отечественная», «германская», «незаслуженно забытая и оклеветанная», «война за «вечный мир» и т.д. Так как же её называть? Попробуем определиться и мы. Для этого напомним вкратце причины возникновения войны и её последствия, в первую очередь для населения бывшей Российской империи.
В год юбилея Первой мировой войны полезно поразмышлять о ней, так как воздействие этого события продолжает сказываться на судьбах многих стран и народов.
Причины и объяснения
Существует очень широкий диапазон мнений о причинах, характере, ходе, итогах и значении этого первого в истории человечества глобального военно-политического конфликта. Мнения эти, порой диаметрально противоположные и взаимоисключающие – определялись и поныне определяются различиями в национально-государственной ориентации, идейно-политических позициях и конкретно-исторических подходах исследователей. Одно бесспорно: события 1914 – 1918 годов породили целую серию мощных социально-политических катаклизмов и во многом определили облик ХХ века.
Почему для человечества сто лет назад стала невозможной никакая другая война, кроме всемирной?
В результате неравномерного развития капиталистических стран на рубеже ХIХ – ХХ веков быстро менялась роль отдельных стран в мировой системе империализма. В гонку за «место под солнцем» активно включились «молодые» развивающиеся экономики таких стран, как США, Германия, Япония. Они стали теснить прежних лидеров, прежде всего – Великобританию и Францию.
На этом фоне началась длительная и полномасштабная подготовка к общеевропейской войне. Великие державы оказались в состоянии уже в мирное время содержать огромные вооружённые силы и обеспечить их технически. Причём параллельно велась идеологическая подготовка собственного населения в каждой крупной державе, которая бы оправдывала активное участие в войне данной страны с патриотических позиций защиты национального суверенитета, территориальной целостности и верности союзническому долгу.
Правящие блоки буржуазных партий и их союзники из числа умеренных социалистов в западных странах объявляли, что война, если она всё же случится, будет вестись исключительно ради идеалов свободы и демократии, за освобождение угнетённых народов Европы, против германского экспансионизма и гегемонизма. Или объединения всех германских народов и государств и восстановление имперского контроля над ранее утраченными территориями, от вестготской Испании на западе до норманнской Руси на востоке.
В России официальная точка зрения заключалась в использовании идеи панславизма – объединения славянских народов под главенством русского царя.
Империалистическая и грабительская
Таким образом, вырисовывались реальные и потенциальные очаги межгосударственных войн в региональном масштабе. В случае вмешательства великих держав в региональный конфликт и срабатывания механизма межсоюзнических договорённостей война из региональной почти неизбежно становилась общеевропейской, а с присоединением к ней неевропейских держав – мировой. Отсутствие системы общеевропейской безопасности и раскол Европы на два враждебных лагеря объективно способствовали развязыванию мировой войны.
Необходимо иметь в виду и такое обстоятельство. Правительства крупнейших государств стремились через войну пресечь революционное движение пролетариата, которое как раз в это время стало набирать силы.
Однако все приведённые оправдания войны можно считать лишь в самой малой мере соответствующими тем государственным задачам, которые можно было разрешить исключительно с помощью силовых методов. Как показали послевоенные исследования, практически любой клубок межгосударственных претензий и противоречий вполне поддавался размотке мирным, дипломатическим путём. Почему же этого не произошло?
Да потому, что никто не хотел серьёзно остановить надвигавшуюся войну. Империализм логически взрастил и привёл к власти повсюду ту политическую элиту, которая не умела и не хотела мирно договариваться между собой в переделе сфер влияния. Именно ими и было принято решение, что настал самый подходящий момент для выявления военно-силовым путём того, кому принадлежит гегемония в Европе.
Итак, можно сделать вывод – первая мировая война по своему происхождению, характеру и результатам носила ярко выраженный империалистический, захватнический и несправедливый характер для всех её участников, за исключением, пожалуй, лишь Сербии и Бельгии.
Этот вывод, впервые приведённый В.И. Лениным в 1915 году в работе «Социализм и война», несмотря на попытки в России после 1991 года возродить и модернизировать старую российскую официальную версию и выдать её в качестве истины в последней инстанции, остаётся наиболее справедливым и точным.
Великая и мировая
Мировая история знает около 14 тысяч войн, в том числе немало масштабных, общеевропейских, коалиционных (например – Тридцатилетняя война, Северная, Семилетняя, Наполеоновские войны), но все они велись сравнительно небольшими по численности профессиональными армиями на ограниченной территории боевых столкновений с использованием сравнительно примитивного оружия и малым вовлечением в войну гражданского сектора населения.
Но когда к началу ХХ века в ведущих странах произошёл переход общества на буржуазно-промышленные рельсы, это в корне изменило военно-экономическую сферу. Властители мира – буржуазные правительства, уже могли сосредоточить у себя невиданные до сих пор материальные ценности и за счёт них создать массовые национальные армии, вооруженных самым человекоубойным оружием (скорострельные винтовки, пулемёты, артиллерия, подводный флот, авиация, танки, химическое оружие).
С помощью невиданной до сих пор военной мощи, стало возможным вести интенсивные боевые действия в течение длительного времени (без пауз на сбор урожая, время года и т.д., как это практиковалось прежде). При помощи новых средств вооружённой борьбы и многочисленности армий, войну легко стало переносить в пространстве, подчиняя единой логике стратегию всех многочисленных и разрозненных фронтов. Никогда ранее война не вызывала такого общего одновременного напряжения всех государственных сил – армии, экономики, финансов, уклада жизни населения. Все эти новые обстоятельства приближали эту войну к разряду тотальной. Впрочем, эта тенденция в способе ведения войны только начиналась, и более полное своё развитие получила во Второй мировой войне, но отдельные черты уже присутствовали и в войне 1914-1918 годов.
Чтобы окончательно подтвердить верность определения первой всеобщей войны, как мировой и великой (исходя из масштабов, а не из благородства целей), приведём доказательную статистику.
В войне участвовало 38 государств, в которых проживало 1,5 млрд. человек, что составляло 87% населения земли на тот момент; было призвано под ружьё 74 миллиона мужчин. В результате четырёхлетней бойни, только в армиях было убито около 9 миллионов солдат, с учётом косвенных потерь, общая убыль населения составила почти 29 миллионов человек. К этому можно добавить 20 миллионов искалеченных, огромные разрушения, жестокие страдания и лишения.
Вторая отечественная
Такое название – мировая война, внедрилось уже после самой войны, а когда она начиналась, в разных странах её называли по своему. Но мы остановимся в дальнейшем лишь на российском истолковании той войны.
С её началом, в «высочайших манифестах» от 20 и 26 июля 1914 года, она получила название – Второй Отечественной. Употреблялось и сочетание Великая Отечественная (если узаконить это наименование, то получится, что война 1941-1945 годов, должна называться как – Вторая Великая Отечественная война). Почему же более поздняя война навечно вошла в историю российского, и не только, народов, как подлинно Отечественная, а более ранней войне в этом достойном эпитете народ отказал? Ведь в некоторых моментах они схожи – отстаивание национальных интересов (при всех их идеологических отличиях), массовый героизм и самопожертвование в войсках, славные примеры побед, полководческого искусства и трагедии отступлений и больших потерь. Попытаемся проследить, на какой развилке народного мнения, произошло размежевание войн на Великую Отечественную для одной, и на безликую – империалистическую, для другой?
С чем же подошла Российская империя к мировой схватке за лидерство в 1914 году? В советский период было уместно в основном перечислять недостатки и неподготовленность царского режима к той войне. Значительная часть такой критики вполне объективна и имеет право быть признанной и сейчас. Но можно и поспорить с советской историографией по отдельным темам. В исследованиях тех лет справедливо указывали на общую отсталость царской России от развитых стран и присущие от этого недочёты и слабости военного и экономического характера, как то – незавершённость исполнения военных программ по перевооружению и организационной модернизации армии. Но при этом советские историки старались не проводить вполне уместного в таком случае сравнения по подготовке к войне 1941 года Красной армии. А ведь если проанализировать обе ситуации, то они во многом очень похожи. Степень неполной готовности вооруженных сил и царской армии в 1914 году, и Красной армии в 1941 году, можно ставить на одну доску. Мало того, по некоторым элементам можно даже сказать, что царская армия на начальном этапе «своей» войны была лучше готова, чем Красная армия в 1941 году!
Реальные цифры показывают, что в 1914 году русская армия по уровню технической оснащённости превосходила более развитых и богатых союзников – Англию и Францию, и немного уступала противнику – Германии. Для сравнения: в русской армии имелось 7030 орудий (из них 240 тяжёлых), в германской – 9400 (из них 2300 тяжёлых), во французской – 4800 орудий (тяжёлых не было вообще). По авиации: в России – 263 аэроплана (из них 73 тяжёлых бомбардировщика «Илья Муромец») и 14 дирижаблей; в Германии – 232 аэроплана (все лёгкие) и 15 дирижаблей; во Франции – 156 аэропланов и 5 дирижаблей. В русской армии имелось 3000 автомобилей, в германской – лишь 83…
По тактике и подготовке личного состава русская армия как минимум не уступала германской, в чём-то и превосходя её (вспомните мемуары Жукова, Василевского, Малиновского в эпизодах, посвящённых их пребыванию в царской армии). Тех же германских солдат готовили по устаревшим правилам – не учили перебежкам, движению ползком, они плохо были знакомы с окапыванием. В атаки ходили по образцам прошлого столетия, как на параде, в плотных шеренгах, а то и в колоннах, держали равнение, шагали в ногу. Потери несли огромные. Русские батареи «трёхдюймовок», когда ещё не наступил «снарядный голод», выкашивали эти плотные колонны, как траву. За несколько минут, бывало от тысячного батальона не оставалось и роты! За что собственно и получили русские «трёхдюймовки» своё прозвище – «косая смерть».
Несмотря на трагические ошибки в Восточной Пруссии и гибель армии генерала Самсонова, в целом первое полугодие войны прошло вполне успешно для русской армии – победы в Галиции, выигранные бои под Варшавой, Лодзью… Вспомним трагедию Красной армии в 1941 году, с её «котлами» и отступлением до Москвы и Ленинграда. Сравнение в пользу 1914 года очевидно.
Главное – народ в 1914 году был настроен весьма патриотично, не уступая в этом году 1941-му. Неявка по мобилизации составила всего 4%, тогда как в русском Генеральном штабе прогнозировали неявку в 10%. Многие шли на войну добровольцами, не дожидаясь повесток (опять отошлём читателя к мемуарам советского маршала Малиновского – «Солдаты России»).
Однако западные союзники России повели себя крайне не честно. Их переполошили успехи русской армии в 1914 году. Самим похвастать было совершенно нечем, и возникли опасения, что Россия может стать лидером в коалиции. Именно союзники нанесли первый катастрофический удар России! В условиях общего кризиса с вооружениями и боеприпасами, вызванного просчётом штабистов всех стран и практически затронувшего всех к началу1915 года, основные участники войны приступили к лихорадочной реорганизации промышленности для выпуска оружия и боеприпасов. Только русскому военному ведомству «искренние союзники» сумели внушить другое решение – заказать всё необходимое на британских заводах «Виккерс-Армстронг». Заказ на 5 млн. снарядов, 1 млн. винтовок, 1 млрд. патронов, 8 млн. гранат и т.д. был принят с отгрузкой в марте 1915 года, но выполнен был на 10-15%. Союзники сослались на срочность вооружения собственных армий, а русский заказ переправили в Канаду. Впоследствии выяснилось, что большинство канадских фирм существовало только на бумаге. Результатом такой «подставы» стал жесточайший кризис с боеприпасами и оружием. Далее – «великое отступление» в 1915 году. Пришлось оставить Польшу, части Прибалтики, Белоруссии, Украины.
Тем не менее, Россия, как и позднее СССР, справилась с тяжёлым положением. С некоторым опозданием она начала перестраивать промышленность и совершила впечатляющий рывок! По масштабам своего времени он был вполне сопоставим с рывком Советского Союза в Великой Отечественной войне. Несмотря на потерю западных губерний, тяжёлые потери армии, нехватку рабочих рук из-за мобилизации, валовый объём продукции российской экономики в 1916 году составил 121,5% по сравнению с 1913 годом! Производство машинного оборудования возросло более чем втрое, с 308 млн. рублей, до 978 млн. Производство химической промышленности выросло в два раза. В 1916 году в России был собран рекордный урожай зерновых, превзойти который удалось лишь в мирном 1934 году. Производство артиллерии увеличилось в 10 раз. По выпуску орудий в 1916 году Россия обогнала Англию и Францию. Выпуск снарядов увеличился в 20 раз, а винтовок в 11 раз! В этой связи, опять возникает вопрос к советской историографии. Она постоянно напоминала, когда речь заходила об Империалистической войне, о неустранимом снарядном и патронном голоде. Однако одновременно приводились сведения, что этими боеприпасами пользовались потом ещё не одно десятилетие! Именно на запасах, оставшихся от Империалистической войны, прошла Гражданская война, все малые вооружённые конфликты довоенной поры и даже сама Великая Отечественная не сумела исчерпать «до дна» все произведённые царской экономикой боеприпасы. Мало того, кое-где они применяются до сих пор! Вспомним склады в Приднестровье во время конфликта в 1991-1992 годах. Возникло 3 тысячи новых заводов, старые расширялись и модернизировались. Проложено за три года войны 5 тысяч километров железных дорог, включая сюда и первую в мире приполярную дорогу на Мурманск.
Отступление сменилось успехами на фронте. На Кавказе взяты крепости – Эрзерум и Трапезунд, казаки (в том числе унтер-офицер С.М. Будённый) поили коней из Тигра и Евфрата, вышли на подступы к Багдаду. В Брусиловском прорыве русская армия сломила боеспособность австро-венгерской армии и изрядно измочалила немцев. Этот прорыв стал жемчужиной полководческого искусства. Именно по лекалам А. Брусилова составляли и проводили свою легендарную операцию «Багратион» по освобождению Белоруссии летом 1944 года выдающиеся советские полководцы (унтер-офицеры прошлой войны – Г. Жуков и К. Рокоссовский).
Русская армия в достаточном количестве продемонстрировала в той войне образцы доблести и самоотверженности. Вот самая малая толика подвигов, совершённых российскими воинами.
Первым воином, удостоившимся Георгиевского креста, стал ефрейтор 3-го казачьего Донского полка им. Ермака Тимофеевича Кузьма Крючков. 12 августа 1914 года 5 казаков из разъезда были атакованы 27 германскими драгунами. В ходе боя Кузьма, получив 16 ран, сразил 11 неприятелей. Уцелевшие драгуны в ужасе удрали.
Хорунжий Семёнов, возвращаясь из разъезда с 10 казаками, увидел, что германские кавалеристы налетели на тылы их полка, захватили обозы, артиллерию, уводят пленных. Не мешкая, отважная дружина вступила в схватку, порубила авангард немцев, обратив всю их группу в бегство. Было освобождено 400 пленных, отбиты знамя и все трофеи…
При прорыве противником фронта в Курляндии, немцы захватили рядового Водяного. За отказ отвечать на вопросы его пытали, отрезали уши и язык. Солдат остался верен присяге и был спасён контратакой однополчан. Николай II распорядился не увольнять со службы героя и подобрать ему должность, чтобы он остался примером для других солдат…
В июле 1916 года немцы предприняли газовую атаку на русские позиции. Противогазы имелись, но, надев их, солдаты переставали слышать, и когда немцы полезли на штурм, началась паника и неразбериха. Тогда полковник Отхмезури снял противогаз и начал отдавать приказания. Его примеру последовали все офицеры в траншее! Паника улеглась, атаку отбили. Большинство солдат уцелело. Офицеры отравились и погибли. ВСЕ…
Самолёт лётчика Костенчика получил два попадания вражеских снарядов. Пилот, будучи контуженным и тяжело раненым, не оставил боевой курс. Лишь отбомбившись, он потерял сознание. Его штурман сумел посадить машину, в которой насчитали 70 пробоин…
Александр Прокофьев и Юрий Гильшер предварили подвиг Алексея Маресьева в годы Великой Отечественной войны – потеряв ногу, продолжали летать на боевые задания и одерживать воздушные победы…
Зимой 1916 года при штурме крепости Эрзерум большинство офицеров было выбито, а штурмующие залегли. Тогда впереди стрелковых цепей вышел полковой священник отец Павел Смирнов. Подняв крест, он повёл за собой в атаку бойцов. Штурмующие взяли неприступную крепость. Сам же отец Павел был тяжело ранен, ему ампутировали ногу.
А в это время в тылу… Вовсю работали рестораны и кабаки, где спиртное лилось открыто – рекой, несмотря на официальный запрет на потребление алкоголя, конные бега и бордели, биржи и аукционы. Столичная и московская творческая богема давала представления и проводила благотворительные балы. Вот пример из дневника примы балета Мариинского театра, вечной любимицы романовской семьи – Матильды Кшесинской, которая любила записывать все свои расходы: «Сегодня купила новое платье – 500 рублей, после пообедала у Донона – 70 рублей, проиграла на скачках – 220 рублей, пожертвовала раненным солдатикам на бале – 3 рубля». Комментарии излишни.
Российская империя была единственной воюющей страной, сохранившей вполне мирный тыл и не ограничивающей «демократические свободы». Государственная Дума имела возможность выплёскивать грязь с трибун, пресса – печатать всё, что оплатят заказчики, рабочие – бастовать. Мало-мальски жёсткие меры по наведению элементарного порядка парализовывались Думой, а думских либералов держали под откровенным покровительством союзники. Царь боялся ссориться как с союзниками, так и с их российскими протеже.
Отсюда такие позорные факты. Председатель Думы Родзянко поочередно представляясь то завзятым либералом, то истинным патриотом трона и Отечества, сумел отхватить заказ для своих предприятий на поставку оружейным заводам деревянных лож для винтовок. Замечательно! Только вот стоимость этих винтовочных деталей оказалась почти втрое выше средней цены на них! А вот представители родного бизнеса братья Рябушинские, капиталам которых позавидовали бы современные Абрамовичи. Пообещали они для родной армии построить автозавод в Москве – АМО (будущий ЗИЛ). Не задаром, конечно. А почему бы и не пожертвовать частью огромного состояния для общей Победы? Козьма Минин в своё время на алтарь Отечества ничего не пожалел, как не жалели и простые люди ничего для Победы своего Отечества. Нет, братья Рябушинские готовы были помочь армии, но только на государственные ссуды и кредиты. Миллионы были выбраны из государственной казны. Только вместо итальянских «Фиатов», которые братья обещали поставить уже в 1916 году, к этому времени сделана была лишь планировка под строительство самого завода (про автомобили уже никто и не заикался). Вот на «планировочку» и были израсходованы полученные от государства деньги (так и всплывают сравнения из настоящего времени – например, Прохоров и «ё-мобиль»).
Вот так – одним война – горе, другим – «мать родная». Конечно, похожие случаи неоднократно встречаются в истории. Но когда пропорции между самопожертвованием одних и казнокрадством, равнодушием, а то и откровенным предательством других, начинают осязаемо склоняться в пользу последних, без очевидных усилий к их изменению со стороны верховной власти, итогом, как правило, становится смена этой самой власти. А сама война перерастает в войну уже гражданскую. Очевидный пример из российского же прошлого – Смутное время начала XVII века. Судьбе России и политической ситуации было угодно распорядится так, что призрак 300-летней давности вновь встал во весь рост.
То есть на этом месте все конструктивные сравнения данной войны, допустим, с другими Отечественными войнами (1812 и 1941-1945 годов) заканчиваются. И из войны заявленной поначалу тем же наименованием, выросла уже другая, куда более драматическая – Гражданская.
Именно с Гражданской началось вымывание памяти о Великой войне, особенно в смысле характеристики ее как Отечественной. Здесь нужно понять, что помимо вполне объяснимых причин новой советской власти выстраивать собственную историю и идеологию в ущерб прошлой (так случается и при более мягкой смене режима), когда стало разворачиваться новое наполнение смысла – Отечество, были и другие причины забвения первой мировой. Ведь на фронтах Гражданской войны недавние однополчане по защите того самого Отечества, оказались в разных окопах. И с не меньшим усердием принялись совершать воинские подвиги, уже во славу каждый своего Отечества – кто социалистического, а кто монархического, демократического и прочее. Кто-то может поспорить, что, несмотря на все попытки «молодой демократии» после 1991 года принизить и умолчать подвиг советского народа в Великой Отечественной войне, это не удалось в тех объёмах, на которые они видимо рассчитывали, а значит они не были такими «кровожадными» в этом вопросе. А вот большевики, дескать, в своё время постарались чуть ли не с корнем выдрать из родной истории факт военного героического прошлого своего народа. Одна концепция известного советского историка Покровского чего стоит – «история начинается с октября 1917 года, всё остальное мусор». На это можно возразить. В отличие от относительно мягкого переворота 1991 года, гражданская война с её многомиллионными жертвами сделала общество чересчур нетерпимым по отношению друг к другу, в том числе и по отношению к истории. В этом можно попытаться хотя бы отчасти объяснить такую скорую забывчивость о Второй Отечественной.
Забытая и преданная
Последний, и, пожалуй, самый мощный удар по памяти о героях былых боёв невольно нанесла Великая Отечественная война. Это можно считать вполне закономерным. Если первую волну забвения, которая пришла сразу с началом Гражданской войны, можно отнести к желанию не давать информационного повода для лидеров белого движения и вообще всему, что накладывало отпечаток памяти о прежнем режиме, то во втором случае, после окончания Великой Отечественной войны, сработал и чисто психологический человеческий фактор. Память концентрируется на наиболее ярких и конструктивных моментах, которые вытесняют собой всё неясное, неоконченное, плохо объяснимое, а то и греховное. Конечно, первая мировая война не могла конкурировать по позитивным воспоминаниям в России со второй. Где под идеологическим прессом, а где невольно, в силу человеческой психологии, эти воспоминания стали оттеняться куда более значимыми, более поздними событиями. Конечно, это не повод для прощения нашего достаточно серьёзного забвения Великой войны, прежде всего её беззаветных героев, положивших свои жизни на алтарь Родины, мало задумываясь в тот момент об исторических и политических коллизиях.
Необходимо восстанавливать историческую память и справедливость. Чтобы поминая своё прошлое, все мы учились делать правильные выводы из настоящего и не совершать очевидных ошибок в будущем.
Сергей МИХЕЕВ
преподаватель истории